О произведении
Глава Лермонтова «Максим Максимыч» является хронологическим и сюжетным продолжением повести Бэлы и второй части романа «Герой нашего времени». Эта глава имеет особую ценность, так как раскрывает истинную сущность Печорина.
В этой главе главный герой показан сбоку, читатель знакомится с его внешностью. Повествование ведется от имени путешественника-рассказчика.
Место и время действия
События этой главы романа происходят в начале XIX века во Владикавказе, Россия.
Главные герои
Максим Максимыч — пятидесятилетний штабной офицер, молодой, открытый, респектабельный человек.
Печорин Григорий Александрович — офицер лет тридцати, человек замкнутый, упорный, холодный.
Второстепенные герои и их характеристика:
- Рассказчик — молодой путешественник. Он с удовольствием берет у капитана записи Печорина. Внимательный, внимательный, не слишком подходящий для повседневной жизни.
- Лакей Печорин — человек важный, чувствующий себя из богатого дома, не питающий особого уважения к простым и незатейливым господам, таким как Максим Максимыч. Он корчит «презрительную гримасу», когда штабс-капитан обещает дать ему денег на водку. У него «большие усы», и он одет по-венгерски, что означает, что он выглядит слишком важным для своего скромного положения.
Прибытие Печорина в город
Через окно рассказчик увидел несколько поплавков и во двор въехала легкая модная карета. Друзья расспросили слугу, следовавшего за каретой, и выяснилось, что среди прочих прибыл Печорин, который ночевал у полковника Н. Максим Максимыч был ужасно счастлив, попросил сообщить хозяину о себе и сел на скамейку в вагоне за воротами ждать старого друга. Но ждать было напрасно, Пекорин в тот день не появился. Ночью Максим Максимыч долго вертелся, вертелся и вздыхал, а утром, не на рассвете, уже снова сидел на скамейке. Тогда капитан был вынужден работать, но просил рассказчика немедленно прислать его, если приедет Григорий Александрович.
Через десять минут после его ухода появился Печорин. Это был молодой человек аристократической внешности. На первый взгляд, ему не дали бы больше двадцати трех лет, но если присмотреться — все тридцать. Самым примечательным в его внешности были глаза: они не смеялись, когда он смеялся, и это признак злого нрава или постоянной глубокой печали. Рассказчик немедленно отправил инвалида в комендатуру, чтобы позвонить Максиму Максимычу.
Встреча Максима Максимыча и Печорина
Спустя какое-то время Максим Максимыч побежал в гостиницу. Еле дыша, он хотел броситься Печорину на шею, но руку протянул довольно холодно. Они попрощались и немного поговорили. Григорий Александрович очень умеренно отнесся к восторженным воспоминаниям капитана, потом сказал, что он едет в Персию и очень торопится. Когда он уже уходил, старик спросил, что делать с бумагами, которые Пекорин однажды оставил в крепости. Григорий Апександрович небрежно ответил, что эти записи его не интересуют, и карета уехала. Максим Максимыч остался в дороге. На его глазах стояли слезы: его так задело такое отношение старого друга. Рассказчик попросил у Блисс записную книжку Печорина. Старик сдался, но передал свое раздражение попутчику, поздоровался с ним очень коротко, превратившись из доброго и славного старика в упрямого и сварливого штабс-капитана. Рассказчик остается один.
Внешность и характер
Максим Максимыч — старый военный, капитан штаба. Ему около 50 лет. Смуглый цвет лица сказал, что он был на Кавказе давно — более 10 лет. Несмотря на возраст, усы и седые волосы, он был энергичным и отличался твердой и энергичной походкой.
На нем было офицерское пальто без бретелек и меховая черкесская фуражка.
В войне с горцами он получил две степени, начав службу под командованием Ермолова подпоручиком. Службу выполняет честно, всегда ставит выше личных интересов, отзывчивый, покладистый, скромный, чуткий, но не всегда понимает действия Печорина, хотя очень любит его и считает «хорошим парнем». Об общительности и доброжелательности этого воина свидетельствует то, что он является другом местного татарского князя и называет его кунак (друг). Также он находит общий язык с черкесским вором Казбичем. Ведущий капитан хорошо изучил обычаи и повадки кавказцев, а также природные приметы, по которым он определял время.
Максим Максимыч хорошо готовил, в полевых условиях умел жарить фазана.
За время пребывания на Кавказе Максим Максимыч хорошо выучил язык горцев и перевел разговор с Белой в Печорин.
Все, кто с ним встречался, в том числе и Печорин, говорят о доброте и искренности Максима Максимыча в романе.
Он одинокий человек и старый холостяк. Раньше у него не было семьи, но теперь, по его словам, уже поздно. Но когда он увидел порыв Белы, бросившегося Печорину на шею, он пожалел, что ни одна женщина никогда не любила его так сильно. Она полюбила Белу всем сердцем и полюбила ее как дочь.
Максим Максимыч умеет принимать чужую точку зрения, понимать различные человеческие характеры, в том числе национальные особенности горцев.
Герой нашего времени. «Часть 1. Максим Максимыч»
- МАКСИМ МАКСИМЫЧ
Расставшись с Максимом Максимычем, я быстро проехал Терекское и
Дарьяльское, позавтракал в Казбеке, выпил чаю у Ларса и успел пообедать в
Владыкавказ. Я избавлю вас от описания гор, от восклицаний, которые ничего
экспресс, с картин, которые ничего не изображают, особенно для тех, кто
не было, и из статистических наблюдений их точно некому читать
нет.
Я останавливался в отеле, где останавливаются все прохожие и где между ними
тем, кого не велят жарить фазана и варить щи, для троих больных, которые
ей доверяют, настолько тупой или настолько пьяной, что ее нельзя использовать
достигнуть.
Они объявили, что мне придется пожить здесь еще три дня, чтобы «появилась возможность» от
Читайте также: Краткое содержание рассказа В. Распутина «Уроки французского
Екатериноград еще не прибыл и, следовательно, пути назад нет
может быть. Какая возможность! но плохой каламбур не утешает русского
человека, а я ради интереса решил записать рассказ Максима Максимыча
о Беле, не представляя, что это будет первое звено в длинной цепочке историй;
посмотрите, как порой неважная авария имеет жестокие последствия! .. И ты,
может вы не знаете, что такое «возможность»? Это обложка, состоящая из
полроты пехоты и орудий, с которыми колонны едут через Кабарду из Владыкавказа
в Екатеринограде.
У меня был очень скучный первый день; еще одно раннее утро входит в
карета… А! Максим Максимыч! .. Мы встретились как старые друзья. Я
я предложил ему свою комнату. Он не проводил никаких церемоний, он даже ударил меня по плечу и
он скривил рот в улыбке. Какой чудак!..
Максим Максимыч глубоко разбирался в кулинарном искусстве: он
я на удивление хорошо зажарила фазана, полила его маринованным огурцом и хо
признаюсь, без него мне пришлось бы и дальше есть сухой корм. Бутылка
кахетинский помог нам забыть о скромном количестве блюд, которых было только
один и закуривая трубы, мы сели: я был у окна, он у затопленной печи, потому что
что день был влажным и холодным. Мы молчали. О чем мы могли поговорить? .. Его уже
он рассказал мне все, что было интересно о себе, но у меня не было ничего
рассказать. Я выглянул в окно. Много невысоких домов разбросано тут и там
из-за деревьев мелькали берега Терека, который течет все шире и шире, и
впереди горы посинели, как зазубренная стена, из-за них Казбек выглянул в свою
шляпа белого кардинала. Я мысленно поздоровался с ними: мне было их жалко…
Мы так долго сидели. Солнце пряталось за холодными пиками, а белесый
туман начал рассеиваться по долинам, когда
См. Также: «Рудин»: краткое содержание творчества Тургенева
звонок и крик таксистов. Несколько танков с грязными армянами
он въехал в пустой уличный экипаж во двор гостиницы и за ними; его легкий ход,
удобное устройство и модный вид наложили какой-то посторонний отпечаток. За
шел человек с большими усами, в венгерском пальто, довольно хорошо одетый для
лакей; в его оценке невозможно было ошибиться, учитывая, как плохо это было
вытряхнул пепел из трубы и крикнул на водителя. Он был явно избалован
ленивый господский слуга чем-то похож на русского Фигаро.
— Скажи мне, милый, — крикнул я ему через окно, — что это — возможность пришла,
себя?
Он выглядел довольно смело, поправил галстук и отвернулся; гулять пешком
рядом с ним взялся за него улыбающийся армянин, как будто представилась возможность и
вернусь завтра утром.
— Слава Богу! — сказал Максим Максимыч, который в этот момент подошел к окну.
— Какая чудесная карета! — добавил он, — наверняка какая-то официальная воля
расследование в Тифлисе. Судя по всему, он не знает наших слайдов! Нет, ты шутишь, родная: они
не твой брат, они заставят дрожать и англичан!
— А кто будет — давайте выясним…
Мы вышли в коридор. В конце коридора дверь сбоку
номер. Официант в такси затащил в нас чемоданы.
— Слушай, брат, — спросил капитан, — чье чудесное
коляску? а? .. Красивая коляска! .. — пробормотал камердинер, не оборачиваясь
что-нибудь для меня, развяжи чемодан. Максим Максимыч рассердился; коснулся
неуважительно по плечу и сказал: — Говорю тебе, милый…
— В чьей карете? . мой хозяин…
— А кто твой хозяин?
— Пекорин…
— Что ты? Что ты? Печорин? .. О Боже! но он служил
Кавказ? .. — воскликнул Максим Максимыч, потянув меня за рукав. В его
его глаза заблестели от радости.
— Подали, видимо, — да, недавно она у меня была.
— Так хорошо! . Нравится! .. Григорий Александрович? .. Это его имя
ваш хозяин дружил, — добавил он, дружелюбно похлопав лакея по плечу,
так что я заставил его пошатнуться…
«Простите, сэр, вы мне мешаете», — сказал он, нахмурившись.
— Ты что, брат! .. Знаешь? мы с твоим хозяином были друзьями
груди, они жили вместе… Но где он остался?..
Слуга объявил, что Печорин остался обедать и ночевать у полковника Н…
— Ты придешь сюда сегодня вечером? — сказал Максим Максимыч, — или ты,
дорогой, ты бы ни за чем не пошел к нему
вот Максим Максимыч; скажи . он уже знает . даю тебе
Читайте также: Аннотации к балладе М. Ю. Бородино «Бородино». Лермонтов
восемь раз за водку…
Однако официант скривился от столь скромного обещания
максим Максимыч заверил его, что он выполнит поручение.
— Ведь он сейчас прибежит! .. — торжествующе сказал мне Максим Максимыч
зрение, — я выхожу за ворота ждать его… Эх! жаль я не знаю н…
Максим Максимыч сел на скамейку у ворот, а я вошел в свою комнату.
Честно говоря, я тоже очень ждал появления этого Печорина;
по рассказу капитана, я о нем не очень хорошо отношусь,
однако некоторые черты его характера поразили меня как примечательные. Через
через час больной принес кипящий самовар и чайник.
— Максим Максимыч, не хотите чаю? — крикнул я ему через окно.
— Спасибо; Я чего-то не хочу.
— Эй, выпей! Слушай, уже поздно, холодно.
— Что-либо; Спасибо…
— Ну как хотите! — Я начала пить чай сама; примерно через десять минут мой
пожилой человек:
«Но ты прав: лучше чаю выпить, — да, я ждал
ее мужчина давно к нему навещал, да, видимо, что-то затягивало.
Он поспешно проглотил чашу, отказался от второй и снова вышел за ворота
в своеобразной тревоге: было очевидно, что старик расстроен пренебрежением к
Печорин, и даже более того, что он недавно рассказал мне о своей дружбе с ним и многое другое
час назад я был уверен, что он прибежит, как только услышит ее имя.
Было уже поздно и темно, когда я снова открыл окно и начал звонить
Максим Максимыч, говоря, что пора спать; пробормотал что-то через
зубы; Я повторил приглашение — он не ответил.
Я лег на диван, закутавшись в пальто и скоро оставлю свечу на диване
задремал и спал бы спокойно, если бы было поздно, Максим Максимыч,
поднялся в комнату, меня это не разбудило. Он повесил трубку на стол, пошел
комната, помешивая в духовке, наконец легла, но долго кашляла, плюнула, повернулась и повернулась…
— Насекомые вас кусают? Я попросил.
— Да, насекомые… — ответил он, тяжело вздохнув.
На следующее утро я проснулся рано; но Максим Максимыч предупредил
сам. Я нашел его у ворот, сидящим на скамейке. «Мне нужно добраться до
к командиру, — сказал он, — так что, пожалуйста, если приедет Печорин, пошлите за
сам…»
Я обещал. Он работал так, как будто его члены получили молодежь
сила и гибкость.
Утро было свежим, но прекрасным. Золотые облака накапливались над горами
как новая серия гор воздуха; перед дверью вытянулся большой квадрат; за
с ней базар был полон народа, потому что было воскресенье; босиком
осетинские мальчишки, неся рюкзаки с сотами на плечах, повернулись к себе
сам; Прогнал: не успел на них, тревогу стал делить
хороший капитан.
Не прошло и десяти минут, как тот, кто нас, появился в конце площади
ожидал. Он шел с полковником Н., который, доставив его в гостиницу,
он поздоровался с ним и повернулся к крепости. Я сразу отправил инвалида за
Максим Максимыч.
Его официант вышел навстречу Пекорину и сообщил, что теперь они
заложник, дал ему коробку сигар и, получив несколько заказов,
пошел беспокоить. Его хозяин, закурив сигару, дважды зевнул и сел
скамейка по ту сторону ворот. Теперь мне нужно написать ему портрет.
Он был среднего роста; тонкая, тонкая талия и широкие плечи
он оказался крепким телосложением, способным выдержать все трудности кочевника
жизнь и изменение климата, не побежденные развратом столичной жизни
ментальные бури; его пыльный бархатный сюртук, застегнутый только двумя
пуговицы внизу, позволяющие видеть необычайно чистое белье, открывавшее
привычки порядочного человека; его грязные перчатки выглядели специально
пришил на ее аристократической руке, а когда она сняла один
перчатке, меня удивила тонкость его бледных пальцев. Его прогулка была
невнимательный и ленивый, но заметил, что он не размахивает руками — верный
признак некой скрытности характера. Однако это мои
комментарии, основанные на моих наблюдениях, и я совсем не хочу тебя
заставить вас слепо верить в них. Когда он сидел на скамейке, его рост прямой
он наклонился, как будто у него не было кости в спине; должность
все его тело проявляло некую нервную слабость: он сидел, как он сидит
бальзакова, тридцатилетняя сова на креслах позже
изнурительный бал. С первого взгляда на его лицо я бы не дал ему большего
двадцать три года, хотя позже я был готов дать ему тридцать. В его улыбке
в этом было что-то детское. В ее коже была какая-то женская нежность; блондинка
волосы естественно вьющиеся, так живописно очерчены ее бледные,
благородный лоб, на котором только после долгих наблюдений удалось
обратите внимание на следы морщин, которые пересекаются и, возможно, обозначены
гораздо сильнее проявляется в моменты гнева или психического беспокойства. Несмотря на то что
светлый цвет его волос, его усы и брови были черными — признак породы в
человек, как черная грива и черный хвост белого коня. Так что
закончу портрет, скажу, что нос у него слегка вздернутый, зубы
ослепительная белизна и карие глаза; Мне нужно сказать еще немного о глазах
слова.
Во-первых, они не смеялись, когда он смеялся! — Тебя не случилось
заметили такую странность в некоторых людях? .. Это примета — или плохо
темперамент или постоянная глубокая грусть. Из-за полузакрытых ресниц они сверкали
немного фосфорного блеска, так сказать этого не было
отражение тепла духовного воображения или игры: это было великолепие, подобное
блеск гладкой стали, ослепительный, но холодный; Его взгляд —
короткий, но хитрый и тяжелый, оставил неприятный
впечатление нескромного вопроса и могло бы показаться наглым, если бы не
так безразлично спокойно. Все эти наблюдения приходили мне в голову, может быть
просто потому, что я знал некоторые подробности его жизни, а может и о
другой взгляд произвел бы совсем другое впечатление; но так как ты
вы не услышите о нем ни от кого, кроме меня, поэтому вам невольно придется
доволен этим изображением. В заключение скажу, что это было
очень красив и имел одну из тех оригинальных черт, которые особенно
нравятся светские женщины.
Лошади уже были поставлены; колокол звонил время от времени под аркой, и
официант уже дважды подходил к Пекорину с докладом, что все готово, а Максим
Максимыч пока не появился. К счастью, Печорин задумался,
глядя на синие зубы Кавказа, кажется, что он никуда не спешил. Я
пошел к нему.
«Если вы хотите подождать еще немного, — сказал я, — у вас будет
приятно снова увидеть старого друга…
— Ой, точно! — быстро ответил он, — мне вчера сказали: а где он? —
Я повернулся к площади и увидел Максима Максимыча, который бежал изо всех сил…
Через несколько минут он был уже рядом с нами; он едва мог дышать; пот град
скатился с его лица; мокрые пряди седых волос торчат из-под чепчика,
прикреплен ко лбу; его колени дрожали . он хотел броситься на шею
Печорин, но он был довольно холоден, хоть и с приветливой улыбкой, протянул ему
но нет. Штабс-капитан на минуту был ошеломлен, но затем жадно схватил его за руку
обеими руками: он еще не мог говорить.
— Как я счастлив, дорогой Максим Максимыч. Ну, как ты? — Она сказала
Пекорин.
— И ты? а вы? — пробормотал старик со слезами на глазах… —
сколько лет . сколько дней . а где это?..
— Я еду в Персию — и дальше…
— Правда сейчас? .. Да погоди дорогая! .. Действительно сейчас
мы расстаемся? .. Давно не виделись…
«Мне пора, Максим Максимыч», — был ответ.
— Боже мой, Боже мой! но куда это спешить? . Я бы так много
я хотел тебе сказать .. о многом спросить… Ну? ушедший на пенсию? в виде?..
что вы наделали?..
— Я скучал по тебе! — ответил Печорин, улыбаясь.
— Вы помните нашу жизнь в крепости? Славная охотничья страна!..
В конце концов, ты был страстным охотником… А Бела?..
Пекорин немного побледнел и обернулся…
— Да, я помню! — сказал он, почти сразу сильно зевая…
Максим Максимыч стал умолять его побыть с ним еще два часа.
«Мы хорошо пообедаем, — сказал он, — у меня есть два фазана; а
кахетин здесь красивый . явно не как Грузия
лучший вид… Поговорим . ты расскажешь мне о своей жизни в
Петербург . а?
— Мне действительно нечего сказать, уважаемый Максим Максимыч… В любом случае
до свидания, мне пора .. Я тороплюсь… Спасибо, что не забыл… — добавил он,
взяв его за руку.
Старик нахмурился .. ему было грустно и сердито, хотя он пытался спрятаться
это.
— Забывать! — проворчал, — я ничего не забыл . ну да благословит вас Бог
ты! . не так я думал о встрече с тобой…
— Ну полно, полно! — сказал Пекорин, по-дружески обнимая его, — это неправда
то же? .. Что делать? у каждого свой путь… Можно будет еще встретиться, —
бог знает! .. — Сказав это, он уже сидел в вагоне, а водитель уже уехал
возьми бразды правления.
— Подожди подожди! — вдруг крикнул Максим Максимыч, хватаясь за дверь
вагоны, — это было напрочь / Я забыл свой стол .. Ваши документы остались у меня, Григорий
Александрович . беру их с собой .. Думал найду тебя в Грузии, но где
бог дал мне возможность встретиться… Что мне с ними делать?..
— Что ты хочешь! — ответил Печорин. — Пока мы не встретимся снова…
— Так вы в Персии? и когда ты вернешься? .. — крикнул потом Максим
Максимыч…
Карета была слишком далеко; но Пекорин сделал знак рукой, что он может
был переведен следующим образом: вряд ли! и почему?..
Долгое время не было ни звонка, ни звука катящихся колес
кремневой дороге — а бедный старик все еще стоял на том же месте глубоко внутри
мечтательность.
«Да», — сказал он наконец, стараясь казаться равнодушным, даже если слеза
раздражение иногда светилось на его ресницах — конечно, мы были друзьями, —
ну какие друзья в нынешнем веке! .. Что во мне? Я не богат, нет
бюрократический, а в свои годы ему совсем не ровня… Видите, какой он денди
как будто я вернулся в Петербург… Что за карета! . сколько
нагрузка! и камердинер так горд! .. — Эти слова произносились с
ироническая улыбка. «Скажи мне, — продолжал он, обращаясь ко мне, — ну что ты
подумай об этом? . Ну что, черт возьми, теперь его в Персию? .. Это забавно,
ей-богу, это весело! .. Да, я всегда знал, что он ветреный человек, на котором
ты не можешь надеяться… Ах, правда, жаль, что это плохо кончается . а ты не можешь
в противном случае! . Я всегда говорил, что старые друзья бесполезны
забудь! .. — Потом повернулся, чтобы скрыть волнение, пошел гулять
ярд рядом с его фургоном, показывая, что он осматривал колеса, пока
ее глаза каждую минуту наполнялись слезами.
— Максим Максимыч, — сказал я, подходя к нему, — а какие документы
пекорин оставил тебя?
— Бог знает! некоторые заметки…
— Что ты собираешься с ними делать?
— Что? но я закажу изготовить патроны.
— Дай мне лучше.
Он удивленно посмотрел на меня, пробормотал что-то сквозь зубы и начал
шарить в чемодане; поэтому он вынул блокнот и презрительно выбросил его
земной шар; потом другого, третьего и десятого постигла та же участь: в его досаде было
что-то детское; Мне было смешно, и мне очень жаль…
— Вот они, — сказал он, — поздравляю с открытием…
— А я могу с ними делать то, что хочу?
— По крайней мере, напечатайте в газетах. Что мне? .. Что, я правда его друг
что? . или родственник? Правда, мы давно жили под одной крышей
с кем я не жил?..
Я взял карточки и забрал их как можно быстрее, опасаясь, что капитан
раскаялся. Вскоре они пришли, чтобы объявить, что возможность начнется через час; я заказал
сложить. Штабс-капитан вошел в комнату в то время, когда я уже был одет в
шапка; похоже, он не собирался уходить; у него было немного
вынужденный и холодный взгляд.
— А ты, Максим Максимыч, не поедешь?
— Нет, с.
— Почему?
— Да, я еще не видел командира, но мне нужно передать какое-то правительство
что это…
— Почему ты был с ним?
— Да, конечно, — нерешительно сказал он, — но его не было дома .. а меня не было
ждал.
Я понял: бедный старик, наверное, впервые в жизни
бизнес для личного использования, говоря на бумаге — и как
он был награжден!
— Жалко, — сказал я ему, — жаль, Максим Максимыч, что у нас есть
термин должен быть отделен.
— Куда мы, старые невежды, гонимся за вами! .. Ты молод
обыватель, гордый: пока здесь, под черкесскими пулями, ты тоже
туда-сюда . а потом встретишься, так что стыдись и протяни к нашим
родной брат.
— Я не заслужил этих упреков, Максим Максимыч.
— Да, вы знаете, я говорю это, между прочим: но между прочим, я вам всего желаю
счастья и веселья.
Мы расстались довольно сухо. Уперлся добрый Максим Максимыч,
сварливый штабс-капитан! И почему? Почему Печорин отвлекается или
по другой причине он протянул руку, когда хотел броситься ему на шею!
печально видеть, когда молодой человек теряет свои самые лучшие надежды и мечты, когда прежде
он стягивает розовую вуаль, сквозь которую смотрел на факты и чувства
человека, даже если есть надежда, что он заменит старые разочарования новыми,
не менее скоротечные, но не менее сладкие… Но чем заменить их летом
Максим Максимыч? Невольно сердце ожесточится, а душа закроется…
Я остался один.
Краткое содержание
Продолжая свое путешествие по Кавказу, рассказчик снова имел возможность встретиться с Максимом Максимычем. Судьба свела их в гостинице, и они вместе обедали, как старые друзья.
Увидев во дворе модную остановку экипажа, они решили выяснить, кого увезли в этот глухой угол. Выяснилось, что вагон принадлежит Печорину, и это известие очень обрадовало Максима Максимыча. Он попросил официанта сказать владельцу, что его хочет видеть его старый семейный штабной офицер.
Рассказчик «тоже с нетерпением ждал появления этого Печорина». Личность молодого офицера заинтриговала его и предыдущими рассказами Максима Максимыча. Однако он не собирался ехать в гости, и «было ясно, что старик был огорчен халатностью Печорина». Она не спала всю ночь, ожидая появления старого друга, и не могла понять, почему не спешит к нему.
На следующее утро явился Печорин, и рассказчик имел возможность внимательно его понаблюдать. Это был стройный молодой человек среднего роста с маленькими аристократическими руками. Его походка была ленивой и рассеянной, но он никогда не махал руками на ходу — «верный признак некой скрытности характера». На первый взгляд Печорина не могли дать ему больше двадцати трех, но, приглядевшись, было ясно, что человек перешагнул порог тридцати. Его позы были немного ущербными и томными, а в улыбке было что-то детское. Черные усы и брови в сочетании со светлыми кудрями выдавали в нем породу, «как черная грива и черный хвост на белом коне».
Но его глаза заслуживали особого внимания, что он «не смеялся, когда смеялся». Их холодный, ослепительный свет был подобен «блеску гладкой стали», а их взгляд неизменно был тяжелым и пронзительным. В целом Печорин был неплох и «обладал одной из тех самобытных черт, которые особенно ценятся светскими женщинами».
Утром Максим Максимыч поехал по делам с командиром. Увидев, что карета уже передана Печорину, рассказчик послал мальчика позвонить старому офицеру. Максим Максимыч бежал изо всех сил, опасаясь опоздания. Он хотел счастливо броситься в объятия Пекорина, но молодой человек только протянул руку, «довольно холодно, хотя и с дружеской улыбкой». Он сказал, что все это время ему было скучно, и теперь он едет в Персию и не собирается здесь задерживаться. Когда его спросили о Беле, Печорин «побледнел и повернулся», а потом сильно зевнул.
Старик стал умолять Пекорина хоть немного остановиться, поговорить, вспомнить прошлое. Однако офицер вежливо, но решительно отказался от совместного ужина, на котором так настоял Максим Максимыч. Он сказал, что «у каждого свой путь», и попросил не сердиться на него.
Максим Максимыч хотел привезти Печорину свои бумаги, которые остались с момента их совместного пребывания в крепости, но юноше они не понадобились. Когда его спросили, когда он вернется из Персии, «Пекорин сделал знак рукой, который можно было перевести так: почти! и почему?..».
Такого равнодушия старик не ожидал, «грустил и злился, хотя старался это скрыть». Отказ Пекорина глубоко ранил его, потому что он почитал молодого человека как своего старого друга, с которым он много жил. Максим Максимыч предсказал Печорину тяжелую смерть, ожидающую всех, «кто забывает старых друзей».
Рассказчик спросил у начальника штаба, что он собирается делать с записями Печорина, и тот ответил, что приказал «изготовить патроны». Рассказчик попросил передать ему документы столь заинтересованного им молодого офицера. Максим Максимыч согласился и с плохо скрываемым презрением стал бросать записные книжки своего бывшего друга на землю. «В его досаде было что-то детское», и в этот момент старик невольно вызвал чувство жалости.
Рассказчик схватил бумаги и «забрал их как можно скорее, опасаясь, что капитан не пожалеет». Они встретили друг друга довольно холодно: Максим Максимыч не мог прийти в себя после униженной встречи с Печориным. Было грустно видеть, как некогда открытый и дружелюбный офицер «превратился в упрямого и сварливого штабс-капитана». Повествователю стало ясно, что, разуверившись в дружбе, Максим Максимыч навсегда закроет душу и сердце для новых знакомств.
Заключение
Основная идея работы — заботиться о чувствах других людей, особенно старшего поколения. Им нечем заменить утраченные мечты и иллюзии, и их добрый нрав нужно уважать.